Память о героях вне времени

Фатежский район посетили гости из Москвы — родственники летчиков- фронтовиков Владимира Болдырева и Михаила Водопьянова.
Михаил Болдырев родился в семье летчиков. Его деда Михаила Водопьянова знала вся страна. В 1934-м летчик участвовал в спасении экипажа ледокола "Челюскин" и был награжден медалью “Золотая Звезда” Героя Советского Союза. В 1937 ему покорился Северный полюс.

В начале Великой Отечественной войны командовал дивизией, служил в дальней авиации, был участником второго налета на Берлин в августе 1941 года. Среди его боевых наград — четыре ордена Ленина, четыре — Красного Знамени, орден Отечественной войны -й степени, боевые медали. О своей непростой судьбе, о боевых друзьях летчик рассказал после войны в замечательных книгах, которые и сегодня интересны широкому кругу читателей, в первую очередь, романтикам, будущим покорителям неба.

Отец Михаила Владимировича — Владимир Болдырев был родом из Ростова-на-Дону. До войны успел пройти курс обучения в местном аэроклубе, окончить университет, Ворошиловоградскую школу военных летчиков. В ноябре 1941 года был призван на фронт. В ту пору Владимиру исполнилось всего 23 года. Служил в авиации дальнего действия, совершил более 100 боевых вылетов.
— Отец не любил вспоминать о войне, — говорит Михаил Владимирович. — Но однажды, когда вся семья собралась за столом по случаю 8 Марта, он, подняв бокал за милых дам, сказал, что тоже причастен к этому празднику, ведь именно этот день на курской земле стал днем его второго рождения. Спустя годы среди его писем я нашел воспоминания о том боевом вылете. Отец при жизни хотел посетить места своей боевой юности, но не успел. Найти бывший фронтовой аэродром близ деревни Ржава и место захоронения летчиков 7-го тяжелого бомбардировочного авиационного полка авиации дальнего действия нашей семье помогли поисковики: руководители отряда "Память Солнцево" Владимир Рыжиков и Анатолий Бунин. И вот мы на курской земле.

Вместе с первым заместителем главы администрации района Виктором Юркиным, главой Банинского сельсовета Валентиной Быстряковой, поисковиками, представителями военкомата Михаил Болдырев с дочерью Светланой посетили мемориал "Поклонная высота 269", возложили цветы к братской могиле воинов в деревне Ржаве, где захоронены и летчики 7-го тяжелого бомбардировочного авиаполка авиации дальнего действия. Сфотографировались у "Крыла" — памятного знака в честь подвига летчиков 16-й Воздушной армии, воевавших здесь в дни Курской битвы.
На месте бывшего военного аэродрома Михаил Болдырев прочел воспоминания своего отца.

"Восьмого марта 1943 года двум полкам нашей дивизии было дано задание доставить боеприпасы и продовольствие к линии фронта, ставшей чуть позже знаменитой Курской дугой в район города Фатежа,— писал Владимир Иванович. — Железная дорога Орел—Курск была этой дугой перерезана дважды. Оттепель размягчила снег, и дороги стали труднопроходимыми. Для подвоза боеприпасов был подготовлен аэродром в местечке Ржава (укатана узкая полоска снега). Нас предупредили, что аэродром очень тесный.

Мы первыми подошли к аэродрому. Помигали огнями и дали ракету "Я свой". С аэродрома ответили зеленой — "Вас принимаем". Снижаюсь. Вдруг на высоте 800 метров неожиданно для меня справа и слева прошли огненные трассы от пушек или пулеметов. Мой самолет загорелся, как-то сразу опустил нос, и в свете горящей боевой машины я увидел желто-черные кресты на крыльях "Хейншеля", который прошел над нашим самолетом.

Обратил внимание на то, что второй пилот сник и грудью навалился на штурвал. Изо всех сил тянул штурвал на себя, но бесполезно. Штурман лежит на полу кабины. Начинаю выкручивать штурвал стабилизатора, чтобы вывести из пикирования самолет, опять все напрасно. Стучу в дверь бортмеханикам, кричу: "Всем покинуть самолет!". Открылась дверь и, словно из адской топки, вырвалось пламя и стало лизать лицо. Закрыл его меховой варежкой, но дышать стало невмоготу. Самолет уже пикировал под углом градусов сорок. Встаю на кресло и на спине начинаю скользить по фюзеляжу…. Сильный удар по ноге и я повис в воздухе вместе с горящим самолетом. Упорно сверлит мысль: не открыть парашют сразу — сгорит в пламени. Наконец самолет удаляется. Пытаюсь схватить вытяжное кольцо парашюта. Он раскрылся через 3—4 секунды, и я ударился о землю. Страшная боль в ноге. В 300—400 метрах полыхал мой самолет, горение сопровождалось взрывами боеприпасов, которыми самолет был начинен до отказа".

С земли Владимир Болдырев увидел страшную картину, как фашистский самолет сбивал в районе аэродрома еще один самолет ТБ-3. "Я пошел в направлении первого приземлившегося парашюта, — писал летчик. — Это был Женя Иванов из экипажа Бородкина. Попытались окликнуть других боевых товарищей, в ответ — тишина.

На аэродром явились 6 человек из двух экипажей, а 10 наших боевых друзей остались похороненными на Курской дуге. У меня был совсем новый экипаж, с которым я сделал только три полета. Спасся лишь я и стрелок-радист старшина Звягинцев. Сбитый второй экипаж решил посадить горящую машину, погибли командир Бородкин, Муратов и другие ребята… Мы нашли их недалеко друг от друга. Они всегда были вместе, вместе и ушли в бессмертие. Надо бы написать во Ржаву, чтобы сохранились могилы героев - летчиков, их имена".

— Мы обратились в администрацию района с просьбой оказать содействие в увековечивании памяти летчиков, погибших 8 марта 1943 года в фатежском небе, восемь имен пока не указаны на мемориальной доске, — говорит внучка летчика Светлана Болдырева, журналист, сотрудник аппарата Государственной Думы РФ. — Мы нашли понимание, уверены, наша совместная работа будет плодотворной.
— Как дальше сложилась судьба летчика-фронтовика, чем он занимался после войны? — интересуюсь у родных.

— Мы привезли семейную реликвию — летную книжку отца, где прослеживается весь его боевой путь, — говорит Михаил Владимирович. — Он принимал участие в Сталинградской, Курской битвах, снятии блокады Ленинграда, Берлинской операции. Был награжден орденами Красного Знамени и Отечественной войны 1-й, 2-й степеней, боевыми медалями. Участвовал в Параде Победы в Москве 24 июня 1945 года. Интересна история создания семьи отца.
У легендарного летчика Михаила Водопьянова был друг, Герой Советского Союза. Однажды он посоветовал коллеге познакомить его старшую дочь Веру с хорошим парнем, отличным летчиком Владимиром Болдыревым. Водопьянов медлить не стал и пригласил в гости будущего зятя. В 1949 году Владимир Иванович и Вера Михайловна поженились. В 1951 году родился сын, которого назвали в честь деда Михаилом.

— После войны отец окончил Киевский институт инженеров гражданского транспорта, служил в транспортной и гражданской авиации, летал на первых реактивных пассажирских самолетах, был командиром летного отряда. Работал в Каире, ГДР. Ему было присвоено звание "Заслуженный пилот СССР", — рассказывает Михаил Владимирович.
— И у Вас не было другого выбора, как продолжить семейную династию? — интересуюсь у сына.
— Да, отец готовил меня в летчики заранее, я занимался, тренировался. А интерес к технике привил мой любимый дядя, добрейший человек, бортмеханик Владимир Водопьянов. Благодаря ему я уже в 14 лет самостоятельно мог подремонтировать легковой автомобиль.

Сын фронтовика Михаил Болдырев был командиром воздушного корабля "Ил-86", совершающего рейсы на международных авиалиниях, летал и на "ТУ-134", последние 20 лет — возглавлял экипажи "Боингов". Заслуженный пилот Российской Федерации посвятил авиации 43 года.
— Не был только в Арктике и Австралии, — смеется Михаил Владимирович. — Но внук Михаил не стал летчиком, ему интересны IT-технологии, уважаю его выбор.

Светлана Болдырева более десяти лет занимается общественной работой по увековечиванию памяти прадеда Михаила Водопьянова. В прошлом году ему исполнилось 120 лет со дня рождения. На малой родине в Липецке был установлен бюст знаменитого летчика, одна из школ носит его имя. Память о героях вне времени.

Татьяна Мошевская